Толстого часто называют антисемитом. В доказательство один автор цитировал слова персонажа романа Шолом-Алейхема: «Ваш великий Лев Толстой хоть раз встал на нашу сторону? Выступил хоть раз в защиту евреев?»
Это недоразумение. Позиция литературного персонажа — предмет изучения персонажа, а не источник суждений о Толстом.
Толстой выступил с осуждением погрома в Кишиневе. Это телеграмма в американскую газету , подпись под коллективным обращением к кишинёвскому голове и письмо Э.Г.Линецкому. Он получил 20 (!) писем с просьбой осудить погром, ответил на одно — стоматологу Э.Г.Линецкому из Елизаветграда. Выступать он отказался, но свой ответ Линецкому послал Шолом-Алейхема, и слова Толстого были опубликованы, хотя только в зарубежных газетах (неподцензурных):
«Еще не зная всех ужасных подробностей, которые теперь стали известны потом, я по первому газетному сообщению понял весь ужас совершившегося и испытал тяжелое смешанное чувство жалости к невинным жертвам зверства толпы, недоумения перед озверением этих ладей, будто бы христиан, чувство отвращения и омерзения к тем так называемым образованным людям, которые возбуждали толпу и сочувствовали ее делам и, главное, ужаса перед настоящим виновником всего, нашим правительством со своим одуряющим и фанатизирующим людей духовенством и со своей разбойничьей шайкой чиновников. Кишиневское злодейство есть только прямое последствие проповеди лжи и насилия, которая с таким напряжением и упорством ведется русским правительством».
Обращение к кишиневскому городскому голове Толстой лично редактировал, оно было опубликовано и в российской печати, а подписи под ним поставило 318 человек. В нём осуждались не только погромщики, но и «подготовители», «подстрекатели» и «попустители» преступления.
10 мая 1903 года американская газета «North American Newspaper» опубликовала телеграмму Толстого: «Виновато правительство, во-первых, изъятием евреев, как отдельной касты, из общих прав; во-вторых, насильственным внушением русскому народу идолопоклонства вместо христианства».
Напомню, что поводом для погрома стало обвинение в ритуальном убийстве: 13 февраля 1903 г. в Духоборах нашли тело 140летнего Михаила Рыбаченко со следами удара ножом. Крушеван и Суворина обвинили евреев в преступлении. Через две недели они вынуждены были опубликовать опровержение, но погрому это не помешало.
Евреи хотели от него большего, но Толстой объяснял: «Считаю стеснения евреев не только несправедливыми и жестокими, но и безумными, но предмет этот не занимает меня исключительно. Есть много предметов более волнующих меня, чем этот».
Вот кто был антисемитом, так это секретарь Толстого словак Душан Маковецкий. Толстой писал о его антисемитизме: «Большинство людей попадают в жизни в такую колею, из которой им ужасно трудно выбраться, и не хочется, хотя бы это было нужно, — и они в ней остаются. И это в религиозной сфере так же, как в научной. Вот Душан Петрович попал в такую же колею со своим отношением к евреям. В человеке, чьи взгляды и чья личная жизнь могли бы служить завидным примером для каждого из нас, каким-то непонятным образом укоренилось недоброжелательство к целому народу. Говорят, это — следствие впечатлений детства, проведенного в Венгрии, в области, населенной евреями. Я никогда не мог понять этой странной слабости».
Секретарь Толстого Булгаков записал речь писателя, обращённую к Душану:
«Как можно ненавидеть, не любить целый народ! — говорил Л. Н. — Я понимаю, что можно инстинктивно питать нерасположение к некоторым недостаткам евреев, но нельзя же из-за этого осуждать их всех: надо, напротив, стараться самому избавиться от этого недоброжелательного чувства как от недостатка. Иначе будешь оказывать сочувствие и поддержку таким человеконенавистническим обществам, как Союз русского народа, который устраивает еврейские погромы, и так далее. Евреи притесняемы, находятся в исключительном положении, и их нельзя обвинять в том, что они участвуют во всяком протесте против правительства, участвовали в революции.
Если я сам видел особенные черты в русском народе, выделял русских мужиков как обладателей особенно привлекательных сторон, то каюсь. Каюсь и готов отречься от этого. Симпатичные черты можно найти у всякого народа. И у евреев есть выдающиеся черты, например, музыкальность. Вы говорите, что дурные стороны у евреев преобладают, что они безнравственнее других народов, как это статистикой доказано, но я думаю, что статистика эта неверна; да статистика большей или меньшей нравственности и противоречит религиозному чувству. А что значит это слово „еврей“? Для меня оно совершенно непонятно. Я знаю только, что есть люди. Географическую карту я знаю, знаю, что здесь живут евреи, здесь — немцы, французы, но деление людей на разные народы мне представляется фантастическим. Я его не могу знать так же, как четвертого измерения в геометрии. Недоброе чувство может быть только к отдельному человеку. Если вы и не любите евреев, то единственное средство сделать их лучше, единственное средство против них — это дать им равноправие, уравнять их со всеми… Но дело даже не в последствиях, а в требованиях религиозного мировоззрения. Для меня согласиться с вами — это все равно что отречься от всего того, во что я верю: отречься от главного моего убеждения, что все люди равны».
Следует заметить, что в интернете под именем Толстого растиражирована апологетическая статья Г.Гутмана «Что такое еврей», опубликованная в 1871 году.
Проблема в том, что в наши дни много появилось «профессиональных евреев», которых считают антисемитом любого, кто не посвящает своей жизни укреплению обороноспособности Израиля, восхвалению иудаизма и евреев, не призывает всех, в ком есть хотя бы капля еврейской крови, лепить из себя правоверного иудея. Для таких профессиональных евреев и Шолом-Алейхем — неправильный еврей, не говоря уж о его внучке.
