Три фильма 2019- 2020 годов, выделяющиеся из общего потока качеством и при этом объединённые одной, хотя неявной, темой.
Когда я говорю о «качестве», то имею в виду прежде всего картинку. Движущуюся картинку. Поразительно, но большинство кинофильмов просто плохо сняты, даже если оценивать их по критериям эстетики, которой они следуют. Нельзя требовать от боевика соблюдения правил комедии, но нужно требовать от боевика следования нормам боевиков. Я не собираюсь обсуждать эстетические достоинства фильмов, я анализирую их как высказывания, притчи, мидраши, но всё же не стоит смотреть вовсе «несмотрибельное», не зрелищное. Тут с картинкой всё в порядке.
По возрастанию «изысканности». Приключенческий подростковый фильм «Энола Холмс», режиссёр Гарри Бредбир. Юная сестра Холмса (Холмсов) борется с патриархальным обществом. Стилистически смесь Спилберга и Жёне («Амели»). На редкость алогичный и антиисторичный сценарий, простительный для приключенческого подросткового фильма.
Историко-философский фильм «Нарцисс и Златоуст». Режиссёр Штефан Руцовицки. Аккуратная экранизация романа Германа Гесса 1930 года. Снято, видимо, для поклонников романа, который является нимало ни романом, а — как и всё у Гессе — эссе в форме романа. Тема проста: рациональное и эмоциональное в человеке. Смерть как апогей творчества. Антураж: Германия XIV века. Приключения эмоционального героя у Гессе чрезмерно увлекательны, напоминая вольтеровского «Кандида». Режиссёр удержался от использования этих картонных приключений для оживления действия. Это именно иллюстрация к роману, — видимо, в Германии у Гессе достаточно поклонников, чтобы 90-летний юбилей текста отмечать фильмом. Сценарист был вынужден пойти на некоторые вольности, даже допустив анахронизмы и капельку фантастики, но, пожалуй, это помогло сохранить авторский замысел. Ведь не Маркес же создатель магического реализма, а именно Гессе. Термин, кстати, и был изобретён в 1931 году, как раз ровесник «Нарцисса и Златоуста». Если бы не обильные постельные сцены, фильм можно было бы рекомендовать для подростков как хорошую иллюстрацию к средневековому быту.
Третий — лучший — фильм снят в 2019 году. «Вивариум», режиссёр Лоркан Финнеган (род. 1979). Смотрится на одном дыхании, при том, что картинка принципиально аскетичная, действие происходит в минималистичных декорациях, скорее на сцене театра. Более того: актёров всего трое, родители и ребёнок.
В принципе, «Вивариум» следовало бы отнестись к триллерам, но тогда и Екклесиаст — триллер. В каком-то смысле, Екклесиаст, конечно, триллер: человек ужаснулся бесцельности жизни. Родной ребёнок вытрет об тебя ноги и выкинет из дома и из головы всё, что ты ради него делал.
Иов тогда — это «Нарцисс и Златоуст», о том, что драма это когда человек страдает из-за своих грехов, а трагедия это когда человек страдает из-за своей добродетели, прежде всего, из-за творческого таланта, как страдает Иов из-за своего поэтического дара (а вы думали из-за чего? мироздание сопротивляется поэтам).
«Энола Холмс», продолжая метафору, это очередная история Юдифи, история любви глазами Фрейда. Кого люблю, того обрезаю.
Общее у всех фильмов одно: бездетность. Много эротики, много секса — и никаких детей. Особенно жестоко у Гессе, который детей гнобил и чумой, и выкидышами и т.п. Но главное у него: хоть ты рационал, хоть ты эмоционал, не плодись и не размножайся и наполняй не землю, а небо. Что у Гессе было трое сыновей, это больше по инерции и потому что до появления пилюль.
Холмс бездетен и у Конан Дойля, как и Ватсон, и это принципиально.
Тема доведена до предела именно в «Вивариуме», где у героев не просто нет ребёнка, а у них есть анти-ребёнок. Настоящий полноценный антихрист. Кукушонок, который не забирается в чужое гнездо, а затаскивает вас в своё гнездо, использует и убирает. Екклесиаст: «И возненавидел я весь труд мой, которым трудился под солнцем, потому что должен оставить его человеку, который будет после меня. И кто знает: мудрый ли будет он, или глупый? А он будет распоряжаться всем трудом моим, которым я трудился и которым показал себя мудрым под солнцем. И это — суета!»
«Вивариум» — не обличение ипотечных фирм, буржуазности и мещанства. Шире взято, громче свистнуто. Всё — именно всё! — суета. Без исключений.
Как в милом анекдоте о джентльменах, которые в клубе спорили, все ли женщины продажные. Один утверждал, что все, ему напомнили о королеве, он пожал плечами. Пригласила его королева и спросила, думает ли он, что все женщины… Он подтвердил. Но «все», заметила королева, следовательно… Он почтительно поклонился и подтвердил. «И сколько бы вы мне предложили?» — спросило её величество. — «Шиллинг», — ответил джентльмен. — «Так мало?!» — «Видите, ваше величество, вы уже торгуетесь».
Мы все торгуемся с жизнью, пытаясь продать свою личную суету подороже. Богач, как известно, покупает хронотоп, и больше хроно, чем топ. Заказывает себе дом, который будет стоять веками, и этим теснит жителей этих будущих веков. Нищий ограничивается тем, что рожает детей. Они отомстят богачу, въехав в его дом. Потому что можно построить Версаль, но нельзя построить французский народ так, чтобы не отрубили голову отцу отечества. Враги человеку домашние его. Или — если речь о победивших феминистках — ея. Кто побеждает, приобщается к неизбежности поражения.
В качестве антитезы — голливудский сериал «Это мы», тянущийся с 2016 года: история одной американской семьи на протяжении трёх поколений, плавно переходящих в четвёртой. Гламурный Кафка, беличье колесо, из которого так и ждёшь выскакивания то ли Трампа с головой Обамы в руке, то ли Хилари Клинтон с головой Бен Ладена. Мораль проста: рожать нельзя, жить нельзя, остановись, прохожий.
В этом смысле, все три фильма — вакцина от самоубийства. Вбить в человека, как всё мелко, тупиково и бесцельно, да и гнусно. Совсем, от слова «абсолютно»7 Так вбить, что человек, который уже верёвку намыливал, отбросит ея и побежит плодиться и размножаться. Назло очевидному и неизбежному. Посмотрел «Вивариум» — считай, уже покончил с собой. Можно теперь и зажить в своё удовольствие. Собственно, Екклесиаст ровно то же: откровение через огорчение. Как отучали от курения когда-то? А ну-ка, паря, выкури эту пачку… И эту… Э нет, перерывов не делай… И после 30 сигареты человек на всю жизнь шарахается от курева. Главное, не от чего шарахается, а к чему. Но это уже за рамками этих фильмов, и правильно, жизнь всегда — за рамками.